У меня так бывало достаточно часто, что меня пытались куда-то пригласить, как правило, женщины и чаще в их личную жизнь. Несмотря на ходившие слухи обо мне, я был достаточно разборчив, в рамках собственного вкуса, разумеется.
С годами стал еще более разборчив потому, что все прекрасно помню. Почему туда я вошел, а там отказался входить. По этой причине сожалений нет ни о чем, хотя говорят, что раны души вечны.
Вечные раны есть, но пока еще не те, которые вечно болели бы, да и я не склонен к ностальгической сентиментальности. Не мое это — убиваться по сделанному или не сделанному поступку. Только иногда посмотришь на фотографию, что-то вспомнишь, улыбнешься про себя — вот дурак, чем ты занимался тогда.
Но и только. Правда, в этом конкретном случае остался некий эффект незавершенности. Я так и не понял, зачем это было. Один мой друг говорит, что любое определение ограничивает развитие личности, значимость, смысл. К него даже рисунок такой был «габариты». Какие мы все разные — для меня определить всегда означало запомнить контекст.
Вот, смотрю на фотографию и не помню контекста. Хотя, быть может, в этом случае так даже лучше.