А ну-ка песню нам пропой, Веселый Роджер!

Начало читайте здесь и здесь.
Раз уж мы затронули морскую тематику, стоит подробнее рассказать об одном из самых известных в мире флагов — пиратском «Веселом Роджере». У большинства непосвященных граждан сложился определенный «опереточный» образ этого флага, сформированный падкими до эффектов постановщиками кинокартин и иллюстраторами книг: череп со скрещенными под ним костями на черном фоне.

Да и само представление о промысле пиратов у многих людей донельзя романтизированное, навеянное приключенческими романами о безбашенных морских разбойниках. Мол, неуловимые «джентльмены» удачи искали богатства и счастья исключительно под предводительством легендарных сорвиголов — в меру благородных, в меру жестоких и неизменно успешных. Между тем, на самом деле пираты чаще напоминали карманных воришек в толпе. Их суда «тусовались» в достаточно «людных местах» — на отлоцированных торговых путях, поэтому нападать они рисковали лишь на одиночные маломерные суда, уступающие им в огневой мощи или вообще лишенные вооружения (каждая пушка — это немалый вес, то есть альтернатива лишнему тюку с товаром!), а сам процесс грабежа далеко не всегда начинался со схватки. Гораздо чаще капитаны и владельцы застигнутых врасплох кораблей предпочитали смириться со своей участью, они сами «гостеприимно» открывали люк грузового трюма, отдавали груз, чтобы сохранить жизнь свою и команды.

Словом, пиратским судам приходилось всё время «крутиться на виду» у честного судоходства и при этом избегать ненужного любопытства с его стороны. Для этого пираты пошли на хитрость. В то время мореплавателями, среди прочих сигнальных флагов, обозначающих сложное стандартное послание, использовался и черный. Он означал: «На корабле эпидемия чумы» и служил предостережением коллегам — мол, держитесь от меня подальше. Именно этим флагом начали пользоваться пираты в период выжидания на виду у других судов. Разумеется, ни у кого не возникало желания проверить подлинность послания. А когда на горизонте показывалось судно, казавшееся морским разбойникам по зубам, они опускали черный флаг и поднимали свой, пиратский. Вначале каждый капитан придумывал что-то свое, но постепенно «устаканилось» несколько «геральдических» стандартов. Большинство ранних пиратских флагов были красными, что символизировало серьезные намерения нападавших, то есть готовность в случае отказа потенциальной жертвы решить «проблему» полюбовно, пролить чужую кровь.

Лишь много позже, когда уловка с черным «чумовым» флагам стала всем хорошо известна, и этот цвет полотнища стал у купцов прочно ассоциироваться с разбойным нападением, многие пираты решили сделать чёрный своим «официальным» цветом.

Это же касается и черепа с костями. Изначально капитаны пиратов, наделенные способностью ценить изобразительное искусство, рисовали на флагах кто во что горазд — от игральных костей до прекрасных возлюбленных дев.

Череп и кости также отнюдь не являются флибустьерским креативом. Эти символы с начала XVII века использовались на многих европейских полковых знаменах, пираты же, тяготея к маргинальной эстетике, просто позаимствовали «страшилку», не вкладывая в нее никакого геральдического смысла. Некоторые из морских разбойников доводили идею до логического завершения и украшали свои флаги изображением целого скелета, как вариант — с кинжалом в одной руке, бутылкой алкоголя в другой и с характерной банданой на черепе.

Череп и скрещенные кости на черном фоне тоже имели место, но как частные случаи и, чаще всего, в подражание действительно известному пирату Эдварду Энглунду, впервые использовавшему на своем флаге подобное композиционное решение.

Любопытны и версии происхождения имени собственного пиратского флага — «Веселый Роджер», «Jolly Roger». По одной из них, так в английской транскрипции зазвучало романтизированное определение боевого пиратского красного флага, озвученное по-французски: «joli rouge», «красивый красный». Другая версия гласит, что тамильские пираты, промышлявшие в Индийском и Тихом океанах, называли себя «Али Раджа» — «Властители моря», и что, вероятно, их европейские коллеги переиначили этого «Али..» в понятное и беспечное «Джолли Роджер».
Продолжение следует.

Константин Андреев.