Мы привыкли уже к тому, что в столице почти весь июнь наша жизнь проходит под трескотню газонокосительной техники, с которой ходят по району работающие дворниками нанятые таджики, киргизы, узбеки. Даже несмотря на относительно невысокую заработную плату, работают они старательно и дотошно, особенно с растениями — это же все потомственные дехкане преимущественно.
По идее, нам бы радоваться всем, что сколько лет уже с утра проходят по газонам молодые ребята в униформе, собирают мусор, точно также обходят газоны. Выходишь часиков в десять утра покурить перед подъездом — лепота, все чисто. Москвич на такую работу не пойдет, он считает, что достаточно заплатил за то, чтобы этим занимался кто-то другой. Да и русский приехавший из провинции тоже не согласится (тут уже имидж такой — если работаешь дворником, автоматические попадаешь в категорию как бы недочеловеков, среднеазиатских гастарбайтеров).
Однако, как говорится, ищущий повод его всегда найдет. И вот в который раз наблюдаю картину. Пожилая москвичка, приехавшая сюда в свои двадцать лет работать на стройку «по лимиту», уже забывшая к своим семидесяти, как ее обзывали «понаехавшей» и «лимитчицей» еще 30-40-50 лет назад, возмущенно орет на весь двор (куда громче шума трех работающих в руках дворников газонокосилок). Они ей сон в сиесту нарушили трескотней. Поднимая вверх грозно палец, бывшая «лимитчица» обучает нынешних двадцатилетних гастарбайтеров тому, что они идиоты, не смогли закупить малошумящие газонокосилки электрические, как раз такие, какую купил на свою дачу ее старший сын. Сына нет, он на даче, а у нее сиеста нарушена.
У нее сиеста, у дворников работа (план же поставлен им на рабочий день), они на жаре или ветру косят травку на газонах. Выходит очень пожилая женщина, грозно кричит и поучает на весь двор минут пятнадцать, учит азиатских парней, как должна правильно тратить деньги на оборудование Исполняющая компания в системе ЖКХ. А они все косят (им запрещено строжайше вступать в конфликт в с местным населением), молча косят, лишь сплевывая изредко в сторону (дальнюю от старушки). И вот она совсем выбилась из сил, кричать нет мочи, никто не внимает, тогда она последним героическим рывком поднимает лежащий где-то обломок кирпича и бросает его под газоносилку. Но тщетно — там же струна, что ей будет. Плюет, но в сторону дворников (иногда два три раза), уходит. Теперь, наверно, уснет спокойно — назло им уснет…