Карету мне, карету!

Предыдущий материал читайте здесь.

Российские-советские правозащитники считают, что первой жертвой карательной психиатрии в нашей стране при советской власти стала революционерка-террористка, лидер партии левых эсеров Мария Спиридонова, в 1921 году заключенная в психушку по приказу самого Дзержинского. Но они плохо изучали дореволюционную историю борцов «за права», иначе бы вспомнили и «жертв царизма», которых советская пропаганда именно жертвами произвола и называла.

Самым, пожалуй, известным нашим соотечественником, пострадавшим от психиатрических «репрессий», стал… литературный герой — Чацкий из комедии Грибоедова «Горе от ума». Он, если вы помните, за свой «патологический» нонконформизм был объявлен «сумасшедшим». При этом персонаж комедии пострадал куда легче своего реального прототипа — Петра Чаадаева, одного из ближайших друзей Пушкина.

В 1836 году Чаадаев имел дерзость (неосторожность? Глупость?) опубликовать в журнале «Телескоп» статью «Философические письма», в которой подверг сомнению «легитимность» всех «державных» устоев и ценностей. Реакция не замедлила себя ждать, причём в постановке «диагноза» поучаствовал даже сам государь-император Николай I. Через весьма непродолжительное время, потребовавшееся не столько на медицинское освидетельствование горе-философа, дерзнувшего замахнуться на «основы», сколько на переписку шефа жандармов Бенкендорфа (имперского «Андропова») с царём и московским генерал-губернатором Дмитрием Голицыным, Чаадаев был признан умалишенным, а журнал «Телескоп» на всякий случай закрыт. «Больному» было дано отнюдь не врачебное, а чиновничье распоряжение неотлучно находиться дома под медицинским надзором и назначено принудительное психиатрическое лечение, сводившееся тогда преимущественно к поливанию головы ледяной водой.

Лишь в конце 1837 года император на очередной доклад о состоянии душевного здоровья Чаадаева наложил «смягчающую» резолюцию: «Освободить от медицинского надзора под условием не сметь ничего писать». Сейчас трудно сказать, насколько были правы медики начала XIX века в отношении диагноза Чаадаеву, а вот персонаж Грибоедова Чацкий вел себя неадекватно. Вспомните сюжет — он пришел в дом Фамусова сам женихаться к его дочери. Каждый мужчина знает о правилах хорошего тона в подобных ситуациях (если тебя интересует положительный исход дела) — учтивость в отношении старших родственников, цветы и подарки для женщин, оптимизм в каждом жесте и слове. А если тебя что-то не устраивает в мировоззрении потенциального тестя, зачем же пытаться «в лоб» перевоспитать пожилого человека? По меньшей мере, глупо и бесперспективно, что и получилось в пьесе — «карету мне, карету!» «Да катись колбаской по малой спасской» — я бы так и сказал ему вслед в веке XXI.

Впоследствии объявление диссидентов ненормальными стало обычным приёмом тоталитарного государства. По некоторым данным, в 1970 году в системе специальных психиатрических больниц МВД СССР томилось 3350 человек.

Читайте дальше.

Константин Андреев.